Это было недавно, это было давно
Удивительно: чем дальше летит время, тем ярче воспоминания о военном и послевоенном детстве. Город выживал – не как в блокадном Ленинграде, но на грани. Руководством города и завода прикладывались титанические усилия по снабжению продовольствием и дровами, чтоб люди не замёрзли, не умирали от голода и цинги. Чтоб город жил, работал и учился.
Очередь за портфелем, ботинки по ленд-лизу
Вспоминаю далекий 1948-й год, когда я пошла в первый класс в школу №7 (теперь гимназия № 8) на улице Северной (сейчас Торцева).
Мне было почти восемь лет, но читать я не умела. Мама – неграмотная, а отчиму, окончившему три класса церковно – приходской школы, недосуг было меня азбуке учить, старшему брату тоже. Можно, конечно, попросить дворовых мальчишек, но я с ними из-за своей непоседливости часто конфликтовала. Чтобы отправить в школу, маме пришлось перешить и покрасить своё единственное выходное платье из плотного атласа в коричневый цвет, выстоять очередь в универмаге, рядом с рестораном «У Эдельмана» за портфелем. На ногах – американские жёлтые ботинки, полученные по ленд-лизу за пропавшего без вести отца.
В предвкушении больших жизненных перемен, размахивая пустым портфелем, шагаю в школу. Во дворе бегают дети, кричат, прыгают, качаются на доске, положенной поперёк бревна. Одеты по-разному: кто в чём. Все в приподнятом настроении.
На крыльцо выходит молодая тётенька, моя первая учительница Л. С. Слепухина. Она звонит большим медным колокольчиком и приглашает в школу. Помню, как быстро освоила буквы, научилась составлять слоги, слоги в слова. Очень любила чистописание. Писали мы ручками с перьями, линии с нажимом, без нажима, волосяные линии. Лучшее пёрышко – «звёздочка», оно пишет тоньше «лягушки», но купить «звёздочку» труднее. На уроках рисования рисуем репку, морковку, огурец, свёклу. Цветные карандаши были не у всех, поэтому Лилия Сергеевна просит делиться. На уроках труда лепили из глины эти же овощи, глину приносили из дома. Уроки физкультуры в основном проходили на улице, бегали около школы, играли в прятки. Самый любимый урок – арифметика. Так здорово складывать, вычитать, решать задачи. Числа – самые мои большие друзья. Я считаю быстро, а пока жду всех остальных, рисую между столбиками цветочки, за что получаю замечание.
Фотография Зои
В большую перемену, у кого были деньги, бежали в буфет за пирожками. У меня перекус состоял из бутылочки чая с чёрным хлебом, заботливо припасённой мамой. Девчонки, чьи родители побогаче, показывали нам денежные купюры. Мы разглядывали их. На парту положишь – ничего не видно, к окну поднесешь – два дяденьки. Тогда мы ещё не знали, что это Ленин и Сталин.
Однажды Лилия Сергеевна прочитала нам напечатанный в «Правде» от 27 января 1942 года очерк Петра Лидова «Таня». Мы, почти не дыша, слушали о героической гибели мужественной девушки-партизанки, назвавшей себя гитлеровцам Таней. С какой ненавистью к палачам рассматривали помещённую фотографию замерзшего трупа девушки. Как нам было её жалко. Позже выяснилось, что имя этой девушки — Зоя Космодемьянская. Ей посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. А пионерская дружина школы №7 стала носить имя этой героини.
Дети послевоенные, полуголодные, но всё равно дети. Чертёнок нет-нет вырывался из меня наружу: то смех разберет на уроке, то глину положу кому-нибудь на сиденье парты. Со временем чертёнок пропал, и из меня сформировалась внимательная и послушная девочка, которая на уроках сидела с поднятой рукой и широко открытыми глазами. С той поры долго и совершенно искренне верила всему, что говорили старшие, особенно с высоких трибун. Какая наивность?!
Нас воспитывали патриотами
Стоит отметить, что воспитание в стране было поставлено таким образом, что мы вырастали патриотами. Мы искренне любили Родину и готовы были оказать любую помощь уставшим после долгого рабочего дня взрослым. До войны вышла книга Аркадия Гайдара «Тимур и его команда», по которой был снят фильм. Начавшееся с этой книги тимуровское движение заключалось в помощи семьям фронтовиков. Мы, тимуровцы, ходили в семьи фронтовиков. И дрова кололи, и воду носили, и, вообще, помогали, чем могли.
Школьная жизнь в городе была очень активной. Часто устраивались встречи ребят с фронтовиками, вернувшимися в город. В школе №3, что на Пионерской, где я училась с пятого по седьмой класс, у нас был драмкружок. Там мы под руководством Николая Сундукова, артиста драмтеатра, ставили разные спектакли. Школа была женской, поэтому все роли играли только девочки. Вспоминаю наши спектакли и удивляюсь, ведь парики и костюмы, особенно для постановки сказок, нам давали в костюмерной драмтеатра под честное слово! Без всяких документов и расписок! Возможно сейчас такое? С любовью вспоминаю учителей Халтурину, Соловьёву, Рогозину, Яковлеву (к сожалению, стёрлись из памяти инициалы некоторых).
Мы знали: Чапаев с нами
Много уделялось внимания культурной жизни горожан. В клубе строителей, что на Республиканской, часто показывали кино. Фильмы шли и в драмтеатре, и в клубе им. Горького, но клуб строителей был ближе к дому. Мы со старшим братом были предоставлены сами себе: отец пропал без вести на фронте, мама работала. Лишь бы копейки на кино давали.
Суровели дети, смотря фильм «Она защищает Родину» – о молодой женщине Прасковье, ушедшей в партизаны, чтобы беспощадно мстить врагу за погибшего мужа, за сынишку, убитого гитлеровцами, за Родину.
Восторг вызывал фильм «Секретарь райкома». Заглавный герой руководит партизанским отрядом, эвакуацией и уничтожением того, что невозможно вывезти. Только гораздо позднее, пересмотрев фильм, обнаружила, что тогдашняя идеология исказила факты. Герой Жарова говорит, что третий раз воюет с немцем: в 1914-м, 1918-м наши удирали. Это было не так. И батюшка почему-то – агент партизан. Хотя мы помним из истории, какие гонения были тогда на церковь. Понятно, что идёт война, и духовные лица должны быть патриотами, нельзя их мазать чёрной краской. Главным героям приходилось сражаться с какими-то клоунами в немецкой форме. Их беспомощность перед партизанами заходила за пределы разумного. Но фильм, – как призыв к борьбе, как плакат «Смерть немецким оккупантам», и эта агитка помогла людям выжить. Как и плакаты на некоторых зданиях: «Родина-мать зовет!» Тоидзе и «Ты чем помог фронту?»
Кино предваряли боевые сборники. В одном из них показали агитационный ролик «Чапаев с нами». В нём Чапаев доплывает до противоположного берега, где красноармейцы пеняют ему: «Заждались мы тебя» и призывает бить врага. Игра в Чапая была любимой игрой дворовых мальчишек.
Удивлялись фильмам союзников
Показывали и фильмы союзников. В американской ленте «Северная звезда» со знаменитой тогда Диной Дурбин был показан наш, советский колхоз – в их, американском, представлении. Одни асфальтированные дороги в деревнях, колёса добротных телег на резиновом ходу, не по-нашему нарядные домики чего стоили. Хорошо запомнился «Сестра его дворецкого», тоже с Диной Дурбин.
Мы хохотали над героями английской кинокомедии «Тётка Чарлея» (много лет спустя по этой пьесе В. Титов снял фильм «Здравствуйте, я ваша тетя!»). Уже к концу войны привезли цветной английский фильм «Багдадский вор». Фильм-сказка. Светлый, яркий. Жизнь, далёкая от нас, не похожая на нашу серую, тяжёлую, послевоенную. Человек в зале переносился душой в иной, далёкий мир. Почти два часа жил зритель в этом призрачном и лёгком мире и выходил на улицу после сеанса отдохнувший, просветлённый.
Конечно, я была тогда ещё ребёнком, не всё понимала. Но позднее, когда клуб строителей сделали кинотеатром повторного фильма, я пересмотрела все картины послевоенного времени. И ещё вспоминала детство. Жаль, что поколение детей войны Молотовска так быстро уходит…
Галина КОВАЛЬ
Фото из группы vk.com/club148936675 и сайта fotki29.ru
